![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
мгновение
Тай, Лет и Толиман
бросили якорь на маленькой, чистой планете,
которая стреляла в них телескопами.
она была очень развитая,
летняя, весенняя и стеклянная.
с волшебным огнём,
огромным ветром, вращавшим машины
и с телескопами.
главный город планеты
иногда вспоминал себя маленьким,
или просто прошлым.
кирпичным-осенним-шуршащим
и на воротах катался ещё не выросший ветер.
старое было кислым и хрустящим.
город был сам собой,
в каждой стекляшке жил скрипучий домик,
и это был не старик, а дитё.
каждая мощная линза
помнила коленки на подоконниках
и себя скрученной тетрадкой,
а звёзды тогда заныкали из тетрадок стихи
и теперь возвращали вперемежку со своими.
в этом осеннем городе жил Зайчонок.
раньше он сидел у лобового стекла в звездолёте,
рисовал в черноте разноцветные дали,
а потом вдруг уселся в листочек
и сказал, что, наверное вернётся.
Тай пошёл проведать.
Толиман пошёл в главную весеннюю обсерваторию
и спорил там до утра.
а Лет, как неуч, собравшийся написать хайку
смотрел на всё вместе и подставлялся обоим ветрам,
большому и маленькому.
и писал про камины и ракеты,
ракеты из труб и камины на звездолётах,
про то как ручьи бегут и останавливаются,
засматриваются и цепенеют,
несут весенний мусор и осенние листья,
(и всё это кораблики)
как скрипят калитки на Альдебаране,
как Зайчонок возвращается
и тащит с собой толстую тетрадку
и город помнит себя щенком и чиркает новой весной,
загораясь для неё.
и космонавты переглядываются
а мы что, а мы ничего такого не зажигали,
и звездолёт, поскрипывая, стартует,
и одеяло такое уютное,
и всё такое происходящее с нами
и с ещё одной маленькой планетой.
no subject
no subject